«Буллинг всегда надо пресекать», – психотерапевт Марина Ильина
4 мая – День борьбы с буллингом. В этот день детский психотерапевт Республиканской психиатрической больницы Марина Ильина ответила на некоторые вопросы о буллинге и рассказала, как поступать взрослым, если их ребенок вовлечен цепочку насилия.
– Как отличить буллинг, от злой шутки? Бывают ситуации, когда ребенок говорит о болезненной для него ситуации и в ответ слышит: «Это просто шутка».
– Во-первых, шутки не будут постоянными. Если человек сможет ответить на колкость и поставить шутника в неловкое положение, то на этом обычно ситуация заканчивается. Акты буллинга же постоянны, у агрессора есть намерения принести ущерб жертве. Также буллинг – это коллективное явление. Всегда есть зачинщик и его последователи, которые исполняют чужую волю. Не все из них согласны с позицией своего лидера, но не могут противостоять ему в должной мере, поэтому и принимают участие в актах психологического или физического насилия.
– То есть, если ребенка обижает другой ребенок, один на один, то это уже не буллинг?
– Это скорее всего конфликт, который необходимо разрешать на месте. Агрессию всегда должна поддерживать среда, аудитория. Как правило, ребенок с адекватной самооценкой найдет выход из конфликтной ситуации, сможет разобраться с агрессором. Но если «плохой парень/девушка» находится в компании друзей, которые поддерживают издевательства, то это уже буллинг.
– Какие черты характера свойственны агрессорам и жертвам?
– Агрессоры – лидеры, которые умеют организовывать, мотивировать, вести за собой, но и при том подавлять, заставлять, управлять и манипулировать другими людьми. Жертва – тихая, незаметная, покладистая, молчаливая.
– Всегда ли позиция «агрессора» и «жертвы» – это следствие воспитания в семье? Среда оказывает влияние на ребенка или же это склад характера, особенности психики?
– Сам по себе человек изначально добрый. Мы все рождаемся искренними, открытыми, добрыми. Но по мере взросления, мы перенимает разные манеры поведения. У агрессора всегда есть довлеющий агрессор, который оказывал на него давление, стал примером для подражания, поэтому ребенок перенимает эту позицию: «Он сильнее и главнее меня, я тоже хочу иметь такую же власть над другими, чтобы меня не обижали». Такой ребенок будет самоутверждаться за чужой счет, он не понимает в должной степени что это плохо, потому что ему показали, как надо «завоевывать» положение в обществе. Именно поэтому буллинг необходимо прекращать, пресекать, чтобы человек понимал, что его поведение неприемлемо, так поступать нельзя. Он должен получать негативную обратную связь. Иначе в последующем он вырастет преступником и породит еще больше агрессоров.
– Всегда ли агрессор понимает последствия своего поведения?
– Некоторые, да, некоторые, нет. Не понимают скорее всего те, у которых наблюдается гиперкинетическое расстройство поведения. При таком расстройстве, человек что-то делает, даже не знает почему и зачем, он не может усидеть на месте и не отдает отчет своим действиям. Такие дети не осознают последствия своего поведения. Активный агрессор отлично же понимает, что, зачем и как он делает.
– Как прервать этот круг буллинга? Что должна сделать взрослые и кто должен разобраться в этой ситуации?
– Все участники буллинга должны собраться в одном месте под руководством педагога, психолога или специалиста по работе с детьми. До детей необходимо донести, что буллинг – неприемлемая форма поведения, объяснить все ожидаемые последствия для агрессоров, вернуть обратную связь. Если среди зачинщиков активный агрессор, о котором я говорила, то есть шанс донести, что он поступает неправильно по отношению к другому человеку. То есть провести работу на уровне школы. Если же действия агрессора мотивированы расстройством поведения, то без привлечения психотерапевта и/или психиатра уже не обойтись. Мы контролируем свои действия силой воли, а это показатель нашего интеллекта. У ребенка с таким расстройством просто нет волевых качеств, он не может контролировать импульсы, и обучение нормам взаимодействия с окружающими придется проводить при помощи поведенческой терапии.
– А что делать родителям, если ребенок говорит, что его обижают в школе или на секции?
– В моменте необходимо выслушать ребенка, дать ему поддержку словами, жестами, возможность выговориться. Критиковать в такой ситуации нельзя. Слушайте своего ребенка и в последующем разбирайтесь вместе с родителями агрессора и специалистами по работе с детьми в сложившихся обстоятельствах. Явно ситуация вышла из-под контроля детей, если ребенок рассказывает о том, что его обижают и он не справляется.
– А как быть родителям зачинщика?
– Обратиться к психотерапевту и пройти семейную психотерапию. Это я как психотерапевт говорю. Ребенок, который растет в семье, где насилие неприемлемо, не может стать агрессором. По мере роста он перенимает экологичные способы разрешения конфликтов, у него всё в порядке с самооценкой и он знает адекватные средства самоутверждения в обществе. Потому что паттерны поведения ребенок перенимает в первую очередь от родителей. Даже если, в семье всё хорошо, никто не проявляет насилие не по отношению друг другу, ни по отношению к другим, то терапия всё равно нужна. Значит, ребенок нашел себе другого авторитетного взрослого, яркого, харизматичного лидера, но при этом агрессивного и злого. Здесь уже необходимо разбираться, почему авторитет родителей потерял значимость для ребенка и место примера занял кто-то другой.
– Почему есть такая позиция «жертва сама виновата»?
– Жертве очень сложно признаться в том, что она жертва. Нам сложно принять в себе некоторые стороны, сложно работать над собой. Как только человек поймет, что находится в позиции жертвы, захочет выйти из этой роли, ситуацию получится поменять. Но если сама жертва не захочет бороться, не захочет измениться, то буллинг будет продолжаться.
– Может ли роль жертвы закрепиться? Школа, где чаще всего и происходит буллинг, рано или поздно закончится, а человек навсегда останется в этом положении?
– Да, может, если в этом есть вторичная выгода. Например, меня обижают, но потом покупают вкусняшки и жалеют, или меня обидели, я пожаловалась, и мне заплатили компенсацию. Иногда это неосознанное поведение, и в последующем жертва вступает в заведомо абьюзивные отношения, где постоянно скачки насилия и «искренней» любви. Осознанная жертва специально провоцирует агрессора, готова терпеть насилие, чтобы получить выгоду в последующем. В любом случае, чтобы выйти из этой роли, придется работать над собой, обратиться за помощью к психологу или психотерапевту.
В завершении отмечу, что, если акты насилия происходят, их необходимо пресекать. Буллинг порождает только негатив, злость и агрессию. Закрепляет нездоровые роли и паттерны поведения, с которыми будет сложно разбираться в будущем. И жертва, и агрессор своими действиями буквально просят взрослых о помощи. Ситуацию необходимо решать и изменять. Только так можно вырастить здоровое психологически и физически поколение.
4 мая – День борьбы с буллингом. В этот день детский психотерапевт Республиканской психиатрической больницы Марина Ильина ответила на некоторые вопросы о буллинге и рассказала, как поступать взрослым, если их ребенок вовлечен цепочку насилия.
– Как отличить буллинг, от злой шутки? Бывают ситуации, когда ребенок говорит о болезненной для него ситуации и в ответ слышит: «Это просто шутка».
– Во-первых, шутки не будут постоянными. Если человек сможет ответить на колкость и поставить шутника в неловкое положение, то на этом обычно ситуация заканчивается. Акты буллинга же постоянны, у агрессора есть намерения принести ущерб жертве. Также буллинг – это коллективное явление. Всегда есть зачинщик и его последователи, которые исполняют чужую волю. Не все из них согласны с позицией своего лидера, но не могут противостоять ему в должной мере, поэтому и принимают участие в актах психологического или физического насилия.
– То есть, если ребенка обижает другой ребенок, один на один, то это уже не буллинг?
– Это скорее всего конфликт, который необходимо разрешать на месте. Агрессию всегда должна поддерживать среда, аудитория. Как правило, ребенок с адекватной самооценкой найдет выход из конфликтной ситуации, сможет разобраться с агрессором. Но если «плохой парень/девушка» находится в компании друзей, которые поддерживают издевательства, то это уже буллинг.
– Какие черты характера свойственны агрессорам и жертвам?
– Агрессоры – лидеры, которые умеют организовывать, мотивировать, вести за собой, но и при том подавлять, заставлять, управлять и манипулировать другими людьми. Жертва – тихая, незаметная, покладистая, молчаливая.
– Всегда ли позиция «агрессора» и «жертвы» – это следствие воспитания в семье? Среда оказывает влияние на ребенка или же это склад характера, особенности психики?
– Сам по себе человек изначально добрый. Мы все рождаемся искренними, открытыми, добрыми. Но по мере взросления, мы перенимает разные манеры поведения. У агрессора всегда есть довлеющий агрессор, который оказывал на него давление, стал примером для подражания, поэтому ребенок перенимает эту позицию: «Он сильнее и главнее меня, я тоже хочу иметь такую же власть над другими, чтобы меня не обижали». Такой ребенок будет самоутверждаться за чужой счет, он не понимает в должной степени что это плохо, потому что ему показали, как надо «завоевывать» положение в обществе. Именно поэтому буллинг необходимо прекращать, пресекать, чтобы человек понимал, что его поведение неприемлемо, так поступать нельзя. Он должен получать негативную обратную связь. Иначе в последующем он вырастет преступником и породит еще больше агрессоров.
– Всегда ли агрессор понимает последствия своего поведения?
– Некоторые, да, некоторые, нет. Не понимают скорее всего те, у которых наблюдается гиперкинетическое расстройство поведения. При таком расстройстве, человек что-то делает, даже не знает почему и зачем, он не может усидеть на месте и не отдает отчет своим действиям. Такие дети не осознают последствия своего поведения. Активный агрессор отлично же понимает, что, зачем и как он делает.
– Как прервать этот круг буллинга? Что должна сделать взрослые и кто должен разобраться в этой ситуации?
– Все участники буллинга должны собраться в одном месте под руководством педагога, психолога или специалиста по работе с детьми. До детей необходимо донести, что буллинг – неприемлемая форма поведения, объяснить все ожидаемые последствия для агрессоров, вернуть обратную связь. Если среди зачинщиков активный агрессор, о котором я говорила, то есть шанс донести, что он поступает неправильно по отношению к другому человеку. То есть провести работу на уровне школы. Если же действия агрессора мотивированы расстройством поведения, то без привлечения психотерапевта и/или психиатра уже не обойтись. Мы контролируем свои действия силой воли, а это показатель нашего интеллекта. У ребенка с таким расстройством просто нет волевых качеств, он не может контролировать импульсы, и обучение нормам взаимодействия с окружающими придется проводить при помощи поведенческой терапии.
– А что делать родителям, если ребенок говорит, что его обижают в школе или на секции?
– В моменте необходимо выслушать ребенка, дать ему поддержку словами, жестами, возможность выговориться. Критиковать в такой ситуации нельзя. Слушайте своего ребенка и в последующем разбирайтесь вместе с родителями агрессора и специалистами по работе с детьми в сложившихся обстоятельствах. Явно ситуация вышла из-под контроля детей, если ребенок рассказывает о том, что его обижают и он не справляется.
– А как быть родителям зачинщика?
– Обратиться к психотерапевту и пройти семейную психотерапию. Это я как психотерапевт говорю. Ребенок, который растет в семье, где насилие неприемлемо, не может стать агрессором. По мере роста он перенимает экологичные способы разрешения конфликтов, у него всё в порядке с самооценкой и он знает адекватные средства самоутверждения в обществе. Потому что паттерны поведения ребенок перенимает в первую очередь от родителей. Даже если, в семье всё хорошо, никто не проявляет насилие не по отношению друг другу, ни по отношению к другим, то терапия всё равно нужна. Значит, ребенок нашел себе другого авторитетного взрослого, яркого, харизматичного лидера, но при этом агрессивного и злого. Здесь уже необходимо разбираться, почему авторитет родителей потерял значимость для ребенка и место примера занял кто-то другой.
– Почему есть такая позиция «жертва сама виновата»?
– Жертве очень сложно признаться в том, что она жертва. Нам сложно принять в себе некоторые стороны, сложно работать над собой. Как только человек поймет, что находится в позиции жертвы, захочет выйти из этой роли, ситуацию получится поменять. Но если сама жертва не захочет бороться, не захочет измениться, то буллинг будет продолжаться.
– Может ли роль жертвы закрепиться? Школа, где чаще всего и происходит буллинг, рано или поздно закончится, а человек навсегда останется в этом положении?
– Да, может, если в этом есть вторичная выгода. Например, меня обижают, но потом покупают вкусняшки и жалеют, или меня обидели, я пожаловалась, и мне заплатили компенсацию. Иногда это неосознанное поведение, и в последующем жертва вступает в заведомо абьюзивные отношения, где постоянно скачки насилия и «искренней» любви. Осознанная жертва специально провоцирует агрессора, готова терпеть насилие, чтобы получить выгоду в последующем. В любом случае, чтобы выйти из этой роли, придется работать над собой, обратиться за помощью к психологу или психотерапевту.
В завершении отмечу, что, если акты насилия происходят, их необходимо пресекать. Буллинг порождает только негатив, злость и агрессию. Закрепляет нездоровые роли и паттерны поведения, с которыми будет сложно разбираться в будущем. И жертва, и агрессор своими действиями буквально просят взрослых о помощи. Ситуацию необходимо решать и изменять. Только так можно вырастить здоровое психологически и физически поколение.
Источник: https://vk.com/wall-186728551_855
Пост №1391, опубликован 4 мая 2023
